— В некоторых случаях, — ответила Эви. — Но в основном такое состояние обусловлено внешней средой. Чтобы организм вырабатывал тироксин, требуется йод, который мы получаем главным образом с пищей. В прежние времена, когда люди сами выращивали продукты питания и питались за счет местного домашнего скота, они были гораздо более уязвимыми для таких вещей. Определенные почвы, обычно в удаленных горных районах, таких, например, как Альпы, имели дефицит йода. Поэтому если человек жил в местности, где в грунте не хватало йода, его щитовидная железа разбухала, увеличиваясь в размере, чтобы впитывать в себя как можно больше этого элемента. Это и обусловливает появление на шее зоба.
— Но мы-то живем далеко от Альп, — сказал Гарри.
— Некоторые районы Дербишира были широко подвержены этому заболеванию еще совсем недавно, — ответила Эви. — И «дербиширская шея» было весьма известным медицинским диагнозом. Взгляните сюда.
Она пролистала на компьютере несколько страниц, и Гарри увидел изображение женщины в платье конца девятнадцатого века. Массивный нарост на шее сместил голову с привычного положения, заставляя больную постоянно смотреть вверх.
— Это зоб, — сказала Эви, указывая на опухоль. — А мы находимся не так уж и далеко от Скалистого края.
— Значит, девочка, пугавшая Тома, — это местная женщина, страдающая от этой болезни. Но я не могу поверить, чтобы никто о ней не сказал.
— Это действительно кажется странным, — согласилась Эви. — Но Флетчеры по-прежнему считаются здесь новенькими. Может быть, люди просто осторожничают.
Гарри на секунду задумался.
— Мне нужно выпить кофе, — сказал он, поднимаясь и направляясь к раковине. Обратно он вернулся с чайником в руках. — Вы сказали, что заболевание сейчас лечится?
— Полностью. — кивнув, сказала Эви. — Это меня и озадачивает. В наше время все новорожденные обязательно обследуются. Если у них выявляют дефицит тироксина, он может компенсироваться через медикаменты. Их придется принимать всю жизнь, но развитие детей будет идти нормально.
Гарри включил чайник и нашел чистые чашки.
— Единственное объяснение, которое приходит мне в голову, — это то, что девочка родилась у малообразованных родителей, которые совсем не занимались ее лечением, — продолжала Эви. — А возможно, и сами страдали от этого. Сегодня утром я разговаривала с сержантом Расселом и предложила ему начать осмотр удаленных ферм и домов наемных работников, которые там трудятся. Думаю, что эта семья, кто бы они ни были, приезжает в город не слишком часто.
— О'кей, теперь остается только один вопрос, — сказал Гарри, размешивая в чашках растворимый кофе. — Могла ли эта девочка или женщина, неважно, быть виновной в смерти Люси, Меган и Хейли? А также в угрозе жизни Милли?
Эви снова пролистала на мониторе несколько страниц.
— Я сегодня большую часть дня провела за тем, что пыталась выяснить об этом заболевании все, что только можно, — сказала она. — И не нашла никаких свидетельств того, что в поведении этих людей может проявляться жестокость или агрессия. Даже Том не считает, что она могла пытаться похитить Милли тогда, в ноябре. Он утверждает, что тот человек был намного выше.
— Было темно, а мальчик был перепуган, — возразил Гарри. — Он мог и перепутать.
— Да, но все равно это как-то не вяжется. Такие люди как раз отличаются мягкостью и безобидностью. Это следует даже из названия диагноза. Считается, что слово «кретин» происходит от англо-французского «критьен».
— И что оно означает? — спросил Гарри. Чайник закипел и автоматически выключился.
— Христианин, — сказала Эви. — «Кретин» означает христианин. Оно должно указывать на неспособность страдающих этой болезнью совершать грех, подобно Христу.
Он положительно не мог сконцентрироваться этим утром.
— Как это? — спросил он.
— Эти люди не обладают достаточными умственными способностями, чтобы отличить правильное от неправильного, поэтому все, что они делают, нельзя рассматривать как грех в истинном значении этого слова. Они все равно остаются невинными.
Гарри готов был замотать головой, но вовремя остановился. «Никогда больше не буду пить», — подумал он.
— То есть это не означает, что они не могут сделать ничего плохого, просто они не осознают, что поступают плохо, — сказал он. — А что, если этой самой Эббе просто нравится, как выглядят маленькие светловолосые девочки. Она рассматривает их как игрушку, и все это… Ох, подождите минутку, жутко звенит в ушах.
— Ну, только звона в голове вам сейчас и недостает, — смеясь, заметила Эви.
— Чего мне сейчас недостает, нельзя обсуждать в храме Господнем, — ответил он. Впрочем, она была права: это похмелье с утра было совершенно некстати. — Невинные христиане… — произнес Гарри, словно прислушиваясь, как эти слова звучат в его устах. Потом он вдруг понял. — Невинные христианские души, — сказал он. — Нам нужна книга регистрации погребений.
— Не поняла.
Но Гарри уже полез в шкаф, где хранилась эта книга.
— Смотрите, — сказал он, когда нашел нужную страницу. — Софи Реншоу, умерла в тысяча девятьсот восьмом году, в возрасте восемнадцати лет, и записана здесь как Невинная христианская душа.
— Вот еще одна запись, — показала Эви. — Чарльз Перкинс, умер в тысяча девятьсот тридцать втором году, возраст пятнадцать лет. Сколько их здесь?
Гарри пересчитал.
— Восемь, — ответил он. — Шесть девочек, два мальчика, всем им на момент смерти было меньше двадцати пяти лет.